Кочующий из книги в книгу популярный миф гласит, что нунчаку — бывший цеп для обмолота риса, превращённый японскими крестьянами в грозное оружие, которым они сражались против самураев. Однако этот миф содержит сразу четыре грубых ошибки. Нунчаку отнюдь не являются японским оружием, они никогда не были цепом, использовали это оружие вовсе не крестьяне — и вовсе не против самураев.

Нунчаку в том виде, в котором мы их знаем, пришли с Окинавы (Рюкю) — архипелага, являющегося сегодня частью Японии, однако заселённого другим народом, говорящим на другом языке. В японском языке даже нет слова для обозначения нунчаку — когда надо написать слово «нунчаку», используется либо запись «ну-н-тя-ку» на катакане — слоговом алфавите, которым японцы записывают иностранные слова, либо китайский иероглиф «двухчленная дубинка» («двухзвенный цеп»), который на китайском языке читается как «шуан-цзе-гун», на окинавском — как «нун-тя-кун», а на японском — как «со-сэцу-кон».

Многие считают, что нунчаку ведут своё происхождение от цепа для обмолотки риса (уцу) — но это ошибка. Чтобы убедиться в этом, достаточно представить себе, что Вам нужно молотить нунчаку (причём не концом, а всей поверхностью палки) лежащие на земле колосья — для этого Вам придётся согнуться в три погибели, почти что упираясь носом в собственные колени, а при каждом взмахе Вы будете бить себя по спине. Настоящий окинавский цеп — как, впрочем, и японский, китайский или европейский — имеет ручку длиной в рост человека, так что им можно бить по земле, не скрючиваясь буквой «зю». Поэтому версия о происхождении нунчаку от цепа совершенно несостоятельна. Причина путаницы, судя по всему, кроется как в конструктивном сходстве нунчаку и цепа, так и в том, что в арсенал окинавского кобудзюцу входит другое оружие — боевой цеп (утибо) — действительно являющееся модификацией крестьянского цепа.

Существует несколько более разумных версий относительно того, какой предмет послужил прототипом нунчаку. Наиболее правдоподобная из них (её придёрживается ряд современных мастеров кобудо) гласит, что нунчаку в оригинале представляли собой удила — часть конской упряжи. В исходном варианте нунчаку палки были изогнуты, как показано на фотографии, и лишь позднее начал применяться известный сегодня вариант с прямыми ручками. Существуют также версии о происхождении нунчаку от колотушки ночного сторожа или от инструмента для обдирания коры со ствола бананового дерева (из коры банана на Окинаве делали лучшую ткань). Наконец, ещё одна версия, которую признают такие авторитеты, как Мияги и Икэда, гласит, что оружие, послужившее прототипом нунчаку, привезли на Окинаву китайские иммигранты. Косвенным подтверждением этой версии служит то, что для обозначения нунчаку используется слово, заимствованное из китайского языка.

История окинавского каратэ хранит в себе множество загадок. До сего дня не установлено соотношение местных и иностранных (в первую очередь китайских) традиций рукопашного боя в его становлении, неизвестно точно, как выглядело окинавское кэмпо в XVIII-XIX веках. Почти полное отсутствие надежных письменных источников, слабая изученность истории Окинавы и ее культуры в целом, ставят на пути исследователей серьезные препятствия. Однако в последнее время ситуация начала понемногу поправляться. Были найдены и опубликованы важные материалы, проливающие свет на историю, теорию и практику старинного каратэ Окинавы. Это свиток, написанный великим мастером Мацумурой Соконом (1796-1893) и опубликованный в июле 1960 г. в газете «Окинава таймусу» под названием «Буси Мацумура-но каратэ макимоно» («Свиток по каратэ буси Мацумура»), наставления Итосу Ясуцунэ и ряд других.

Особое место среди источников по старому каратэ, как по ценности содержания, так и по влиянию на формирование этого боевого искусства, занимает трактат «Бубиси» (кит. «Убэйчжи») — «Книга о военной подготовке».

«Бубиси» написан на старокитайском языке вэньяне. На его обложке не значится ни имя автора, ни время создания. Однако, подробное изложение в трактате принципов и приемов цюань-шу школ Белого журавля (Байхэ-цюань) и Архата (Лохань-цюань) позволяет предположить, что автором был выходец из южнокитайской провинции Фуцзянь. Впрочем, в самой Фуцзяни этот трактат не найден. Зато его копии в изобилии имеются на Окинаве.

«Бубиси» предположительно появился на острове в середине XIX века. Одни исследователи полагают, что «Бубиси» был привезен окинавцем, специально ездившим в Китай изучать тамошние боевые искусства. Другие считают, что его авторы — китайцы из района Кунинда крупнейшего окинавского города Наха. Третьи придерживаются мнения, что «Бубиси» был составлен окинавцами на основе нескольких более мелких текстов по китайскому кулачному искусству. Впрочем, доказать или опровергнуть ту или иную гипотезу возможности нет.

«Бубиси» представляет собой уникальную антологию текстов. Он состоит из 32 статей, посвященных истории, принципам и технике школ Белого журавля и Архата (которые, судя по всему, оказали наибольшее влияние на развитие окинавского кэмпо), философии и этикету воинского искусства, сравнению стилей, по методам тренировки, применению приемов в самообороне, искусству поражения уязвимых точек, включая так называемый «метод отсроченной смерти» (дим мак), практике гомеопатии в боевых искусствах. Иными словами, это целая энциклопедия боевого искусства. Причем энциклопедия из разряда «секретных».

зюдо — один из видов японских искусств, возникший на базе дзю-дзюцу в конце XIX столетия. Творцом современного дзюдо считается Дзигоро Кано (1860-1938). Влюбленный в японские традиции и вместе с тем увлеченный модернист, он стремился соединить требования нового времени с историческим прошлым. Термин «дзюдо» Кано трактовал как «путь красоты», «мягкий путь».

Изучив в совершенстве известные в то время стили «дзюдзюцу», мастер исключил из этой борьбы наиболее опасные удары, сделал дзюдо доступным, увлекательным видом спорта. Новая эффективная система, избавленная от весьма жестких приемов, исключала тяжелые увечья или смертельный исход.

В течение десятилетий складывались особые правила поведения, традиции дзюдо. В результате был выработан особый

Кодекс чести дзюдоиста

Вежливость

Смелость

Искренность

Контроль над собой

Честность

Скромность

Дружба

Уважение

Ода Нобунага (1534-1582) вошел в историю Японии как выдающийся стратег, умный и коварный политик, воин со стальной волей и первый объединитель Японии. Его отец, Нобухидэ, был владельцем княжества, занимавшего почти всю территорию провинции Овари. Весной 1551 года, когда он скоропостижно скончался в возрасте 42 лет, Нобунага решил, что пробил его час. С невероятной жестокостью и хладнокровием 18-летний Нобунага расправился с возможными конкурентами, не остановившись даже перед убийством младшего брата Нобуюки, обвиненного м в тайных связях с врагами, и некоторых других членов семьи, которые могли представлять хоть какую-то угрозу его монополии на единоличную власть. На это ушло ни много ни мало — 7 лет, пока старая фамилия Ода не была почти полностью истреблена, а Нобунага не подчинил своей власти всю провинцию Оми. После этого Нобунага приступил к завоеванию владений соседей.

К излюдленным хитростям Оды относились использование его войсками знамен и гербов врага, неодиданные атаки в самый неподходящий для противника момент: под покровом ночи, во время ливней с ураганными ветрами и т.д. Португальский миссионер Луиш Фройш написал о Нобунаге: «Он действовал всегда скрытно… Он почти никогда не следовал советам подчиненных. Презирал японских императоров и князей, ни во что не ставил богов и идолов, не верил ни в какие пророчества и суеверия. И хотя сам принадлежал к буддийской секте Нитирэн, тем не менее твердо считал, что нет ни бога, ни бессмертия души, ни потусторонней жизни.»

Нет ничего удивительного, что такой человек, как Ода Нобунага широко использовал службу шпионажа и тайных убийств. Своих агентов он называл кёдан — «[слушающими] болтовню на пиру», и это название красноречиво свидетельствует о характере их работы: подслушивание вражеских ращговоров, выведывание тайн на попойках. Правда, в большинстве случаев кёдан не были профессиональными шпионами. Как правило, это были обычные самураи, обладавшие определенными задатками для такой работы: хладнокровием, выдержкой, сметливостью, общительностью, умением скрывать свои тайны и мастерством в боевых искусствах.

Для выполнения особо секретных поручений Ода прибегал к услугам настоящих специалистов, профессиональных ниндзя, владевших всеми секретами своего мастерства. И, судя по всему, он умел выбирать прекрасных исполнителей своих тайных планов. Во всяком случае ниндзя Нобунаги прославились столь изощренными покушениями на жизнь других даймё, что некоторые историки считают, что именно он ввел моду на тайные убийства враждебных князей.

Хотя именно ниндзя Нобунаги прославились как исполнители самых невероятных убийств, сам он вошел в историю нин-дзюцу прежде всего благодаря своей лютой ненависти к «воинам ночи» из Ига и Кога — самым знаменитым агентам средневековой Японии. Казалось бы, с его пониманием роли шпионов, с его финансовыми возможностями, лучших партнеров чем славные семьи из традиционных «ниндзевских» регионов не найти, однако на деле между ними встала непреодолимая стена религиозной розни.

Ода Нобунага считал, что для объединения Японии необходимо сокрушить буддийские монастыри и иные религиозные объединения, которые в то время имели не меньшее могущество, чем сам сёгун. Проводя эту политику в жизнь, диктатор предал огню главный оплот школы Тэндай, знаменитый монастырь на горе Хиэй, уничтожил мятежную лигу Икко-икки и обратил в руины ее главный центр — монастырь Исияма Хонган-дзи.

Все эти «мероприятия» не могли не вызвать гнева у ниндзя Ига и Кога, которые поддерживали тесные дружеские контакты с крупнейшими буддийскими храмами и орденами ямабуси. В результате ниндзя развернули настоящую охоту на ненавистного врага. Но, благодаря надежной охране и незаурядному личному мужеству, князь неизменно выходил сухим из воды.

Конечно же Ода Нобунага не мог спокойно ждать, пока кому-либо из «ночных призраков» удастся добиться своей цели, и предпринял меры, чтобы искоренить «ниндзевский гадюшник» с корнем. Эта акция вошла в историю как величайгая битва ниндзя, мятеж в Ига годов Тэнсё — Тэнсё Ига-но ран.

Конец XII века стал для Японии временем тяжелых потрясений. На фоне засухи и чумы в смертельной схватке за власть сошлись 2 крупнейшие группировки самураев — Тайра и Минамото. В те дни сражения более не походили на грандиозные турниры. Это была жестокая борьба за выживание, в которой все средства были хороши. В ней победить мог только тот, кто умел нестандартно мыслить и действовать. Именно в это суровое время на небосклоне военного искусства вспыхнула ярчайшая звезда гениального полководца Минамото Ёсицунэ.

Ёсицунэ оставил заметный след в истории нин-дзюцу. Согласно позднейшим источникам именно он стал основателем первой школы шпионского искусства, названной его именем — Ёсицунэ-рю.

Создание особой школы нин-дзюцу стало примечательной вехой в развитии этого искусства. Ранее приемы рукопашного боя, методы разведки и шпионажа, военной стратегии как особые разделы военной науки не различались. Выделение же традиции нин-дзюцу из всего объёма военных знаний свидетельствовало о том, что к этому времени методы разведки и шпионажа достигли уже очень высокого развития и потребовали от воинов целенаправленной углубленной подготовки. Переоценить значение этого факта невозможно. По сути, именно с Ёсицунэ-рю начинается нин-дзюцу как особое искусство.

Исэ Сабуро Ёсимори — начальник разведслужбы Ёсицунэ

Исэ Сабуро Ёсимори — личность весьма загадочная и историками нин-дзюцу пока недооцененная. А вместе с тем в его лице мы встречаем, пожалуй, первый пример настоящего ниндзя.

Источники сообщают о Ёсимори совершенно противоположные сведения. Например, его называют то уроженцем провинции Исэ, то провинции Кодзукэ, то провинции Ига. В разных текстах по-разному описана встреча Ёсимори с его будущим господином Минамото Ёсицунэ. Даже о гибели его однозначных сведений нет. Ёсимори — это человек-призрак. Порой даже возникает подозрение, что такого человека никогда не было, что это собирательный образ. Однако все эти неясности можно легко объяснить. Дело в том, что Исэ Сабуро Ёсимори как истинный ниндзя следовал концепции мугэй-мугэй-но дзюцу — «искусство [жизни] без искусства и без имени», согласно которой истинный разведчик должен скрывать свою биографию, место жительства, владение специальными шпионскими навыками и т.д. Ёсимори, по-видимому, первым в Японии додумался до этого.

Исэ Сабуро Ёсимори был не только замечательным практиком нин-дзюцу, давшим прекрасные образцы эффективного использования этого искусства. После себя он оставил сборник стихотворений, который ныне известен как «Ёсимори хякусю-ка» — «Сто стихотворений Ёсимори», или как «Исэ Сабуро синоби гунка» — «Шпионские военные песни Исэ Сабуро». Этот сборник представляет собой древнейшее письменное наставление по нин-дзюцу.

НИНДЗЮЦУ — тайное клановое боевое искусство, содержащее в себе комплексы знаний и умений по осуществлению диверсий и террора, методы проведения партизанских операций, разведку с использованием всех способов добывания и анализа информации, а также систему стратегического управления политической обстановкой (организация недовольства общественного мнения, политические провокации, подстрекательство и непосредственное участие в мятежах и т.д. и т.п).

Весь этот комплекс ниндзюцу был организован на столь высоком уровне, что некоторые методики (например, редких способов маскировки, убийства или проникновения в жилище) кажутся маловероятными до сих пор. Жителям же средневековой Японии акции ниндзя (адептов ниндзюцу) представлялись проделками дьявола.

Тайные кланы ниндзя возникли в Японии одновременно с возникновением самурайского сословия в IХ-ХII вв. Прообразом ниндзя были группы китайских и корейских шпионов и диверсантов, чьи подразделения были организованы по родовой системе и которые исповедовали учения секретных школ даосизма — философского течения, направленного на подготовку человека к выживанию в самых экстремальных условиях и культивирующего полное слияние с природой, окружающей средой.

Возникшие в Японии после VIII в. и организованные по китайскому принципу кланы горных отшельников Ямабуси обогатили материковые учения японским направлением эзотерического буддизма Сингон. Эта секта поощряла тяжелые и изнурительные тренировки, направленные на совершенство духа, а также тщательно сохраняла собранные на протяжении веков знания по медицине, химии, астрологии и т.д. Подвижники Сингон наводили на обычных людей ужас и смятение своими возможностями, и их знания стали важным подспорьем в создании ниндзюцу.

Развивающиеся одновременно и параллельно с развитием самурайства, тайные школы ниндзюцу не имели ничего общего с военными ни по своей методике подготовки и арсеналу тактических и боевых приемов, ни по своей философии. Если самураи превыше всего ставили идеалы Бусидо и в соответствии с ними стремились наилучшим образом подготовиться к смерти, то ниндзя исповедовали прямо противоположную философию. Главное для ниндзя — это выполнить поставленную задачу, а так как основная их задача — разведка, то для успешного ее выполнения необходимо было выжить любой ценой. Для ниндзя не могло быть запретных действий, не могли существовать какие-либо нравственные, моральные или другие ограничения в методах ведения войны. Для достижения победы хороши любые средства и ниндзя успешно все их использовали.

Расцвет ниндзюцу пришелся на эпоху Сэнгоку дзидай (1467-1568), когда все воевали со всеми. Большинство существующих легенд рассказывает о подвигах ниндзя, совершенных именно в это время. Сохранившиеся же документальные свидетельства подтверждают существование в эпоху Сэнгоку дзидай школ Ига (на территории нынешней преф. Миэ) и Кога (преф. Сига). Всего же в то время существовало около 70 кланов ниндзя.

С установлением в 1615 г. мира в стране надобность в ниндзя постепенно отпала, и к XIX в. они сохранились как реликты.

Впервые на публике Кендо было показано в МГУ в 1964 году, после этого был перерыв длинной в четверть века, потому что идеологическими «экспертами» СССР того времени, Кендо было признано, пропитанным самурайским духом японского милитаризма и чуждым мировоззрению советского человека. Человеком, который первый показал Кендо, был Владимир Александрович Янушевский.

Организация Кендоистов впервые появилась в Москве в 1989г и называлась «Московский Клуб КЕНДО». Ее вдохновителем, организатором и Президентом стал, Владимир Александрович Янушевский — 4 дан Кендо, старший преподаватель МГУ, преподаватель японского языка. Человек интересной судьбы, замечательных знаний и огромной внутренней культуры.

В 1993 году «Московский клуб Кендо» был преобразован в «Московскую Ассоциацию Кендо» (Президент Яковлев Николай Петрович, Вице-президент — Алоев Руслан Султанович, Генеральный Секретарь — Янушевский Владимир Александрович) и в 1997 году — в «Русскую Федерацию КЕНДО» (Президент Яковлев Н.П., Вице-президент — Алоев Р.С., Генеральный Секретарь — Янушевский В.А.). Благодаря авторитету Янушевского нам в эти годы посчастливилось принимать у себя и обучаться у многих мастеров Кендо.

За время существования организации кендоистов России мы постоянно чувствовали помощь от IKF/AJKF и лично от Президента IKF/AJKF господина Такеясу сенсея. Это и техническая помощь и неоценимая помощь сенсеев, которые делились с нами своим мастерством.

В 1998 году Россию посетил бывший Премьер Министр Японии господин Рютарю Хасимото. Он провел с Российскими Кендоистами совместную тренировку, на которой дал много полезных советов по теории и практике Кендо. Узнав о том, что в России будет проходить 1-й Чемпионат Кендо, господин Хасимото подарил Россиянам кубок «Мирное сердце», который теперь является переходящим Кубком в командном Первенстве Чемпионата России.

В 1999 году господин Хасимото присутствовал на 2-ом Чемпионате России Кендо и лично вручал награды победителям, а в заключении провел совместную тренировку с участниками 2-го Чемпионата России.

Зимой 2000 года делегация Российских Кендоистов, составленная из представителей Региональных отделений Русской Федерации Кендо, посетила Японию в рамках Программы обменов (Программа Ельцин — Обути). Россияне занимались Кендо совместно с японскими Кендоистами университета Кейо. Президентом клуба Кендо университета Кейо является господин Рютарю Хасимото. В занятиях приняли участие многие известные японские сенсеи Кендо. Это была замечательная подготовка российских Кендоистов, в том числе и для команды РФК готовившейся к поездке на 11 Чемпионат Мира в Калифорнию, в марте 2000.

Русская Федерация Кендо — организация общественная, не коммерческая, открытая для всех жителей России практикующих и желающих заниматься Кендо, Иайдо, Дзёдо, не зависимо от их национальности, вероисповедания, проживания, признающих Устав и выполняющих обязанности членов Федерации.

В настоящее время в РФК входят Кендоисты от Кавказа до Дальнего Востока.

Целью создания организации было объединение всех практикующих Кендо, Иайдо и Дзёдо для совместных занятий, повышения мастерства, обмена опытом и методиками, общения, проведения соревнований и приобретения принадлежностей, необходимых для занятий, развитию Кендо, Иайдо, Дзёдо в России, связи с Кендоистами за пределами России. Работа Федерации строится на основах добровольности участия при строгом соблюдении требований Устава РФК и правил Кендо.

С 1990 года Федерация является членом международного сообщества Кендоистов, тесно сотрудничая с Международной Федерации Кендо (IKF)(с 2000 года РФК постоянный член IKF, представляющий Россию), являющейся высшим органом сообщества, с резиденцией в Токио. Международная Федерация Кендо была основана в 1970 году с целью поддержки, пропаганды и развития Кендо, включая Иайдо и Дзёдо, — для достижения дружбы и взаимопонимания между народами благодаря совместным занятиям Кендо.

С 1995 года Русская Федерация Кендо вошла кандидатом Европейскую Федерацию Кендо (EKF) а с 1998 года является ее постоянным членом. Кроме того, Русская Федерация КЕНДО имеет также прямые контакты с национальными федерациями и Сенсеями, входящими в международное сообщество Кендоистов.

Все семинары, аттестации и соревнования по КЕНДО, ИАЙДО и ДЗЁДО, проводятся согласно единым правилам принятым на Генеральной Ассамблее Международной Федерации Кендо, все прошедшие аттестации, регистрируются в IKF и EKF.

КЭНДО — самурайское искусство владения мечом, называвшееся сначала кэндзюцу (техника меча), а затем кэндо (путь меча), зародилось приблизительно в Х-ХI вв.

Оно значительно отличается от европейской и китайской манеры фехтования. Причина этого кроется не столько в особенностях японского оружия — самураи были вооружены двумя двуручными мечами — большим (катана), длиной примерно 100 см, и малым (вакидзаси), длиной около 60 см, сколько в принципах поведения в бою, порожденных дзэн-буддизмом и распространившихся на все боевые искусства Японии.

Их суть можно было бы сформулировать двумя требованиями — не суетиться и не делать лишних движений. Поэтому в Японии схватка выглядела примерно так: противники занимали исходную позицию с поднятым для удара мечом и ждали, когда у одного из них сдадут нервы и он откроется. Разумеется, допускались провоцирующие и отвлекающие выпады, которые применялись для того, чтобы выявить излюбленные приемы противника и манеру ведения поединка, обусловленную школой, к которой тот принадлежал. При случае они позволяли и поразить противника. Такая схема поединка была характерной для 1700 существовавших в Японии школ кэндзюцу, которые тем не менее отличались друг от друга стойками и приемами. Одни школы отдавали предпочтение вертикальному положению меча и рубящим ударам, в других использовалось в основном горизонтальное положение и тычковые удары.

Значительный вклад в кэндзюцу внес бродячий самурай Миямото Мусаси (1584-1645). За свою жизнь он победил в 60 поединках и умер своей смертью, что для профессионального воина было редкостью. А свою первую крупную победу Мусаси одержал в возрасте 13 лет, сразив в поединке одного из искуснейших фехтовальщиков того времени и тем самым положив начало своей собственной школе фехтования. В ней огромное внимание уделялось дзэнским медитативным техникам. В поединках мастер кэндзюцу — кэнси — должен был одновременно атаковать не только меч противника, но и его психику. Вывести противника из душевного равновесия и нарушить его уверенность в собственных силах можно было взглядом, жестом или боевым кличем. Чтобы противостоять психологическому натиску, необходимо было сохранять хладнокровие и спокойствие за счет полной отрешенности (мусин). Достижение этого состояния обеспечивало победу и в схватке с несколькими противниками, даже если они нападали с разных сторон.

Обучение кэндзюцу на протяжении многих веков осуществлялось с максимальным приближением к реальным условиям, то есть на стальных мечах, поэтому тренировки часто заканчивались травмами, увечьями и даже смертью. Миямото Мусаси одним из первых начал применять деревянную копию меча — боккэн, который вскоре стал распространенным учебным инструментом. Живший примерно в одно время с Мусаси мастер кэндзюцу Оно Тадакэ, из соображений безопасности позволявший своим ученикам использовать на занятиях шлем с забралом, нагрудник и защитные пластины, прикрывающие предплечья, изобрел меч из бамбука. В середине ХVIII в. его преемник Наканиси Тюта усовершенствовал изобретение учителя — так появился сиаи — легкий меч из плотно перевязанного в нескольких местах пучка бамбуковых полос длиной 96-99 см и весом 1,36 кг.

После Реставрации Мэйдзи (1868) самураи лишились права на ношение меча. Однако кэндзюцу сохранилось под названием кэндо. Этот термин впервые был введен в употребление в начале ХVIII в. мастерами школы Абэ-татэ-рю, обозначившими таким образом понимание (которое, несомненно, было и у такого выдающегося воина и философа, как Миямото Мусаси) искусства фехтования как пути (до) морального и физического совершенствования.

С конца ХIХ в. кэндо, утратившее чисто прикладное значение, трансформировалось в военно-спортивную систему самосовершенствования, в которой огромную роль играет ритуал. В 1928 г. была создана Всеяпонская федерация кэндо. Сейчас занимающиеся кэндо изучают технику, включающую стойки (камаэ), синхронизацию движений рук и ног (субури), приемы атаки (какари) и защиты (укэ) и другие элементы, которые обычно отрабатываются с использованием деревянного меча боккэн. Как и в других видах воинских искусств Японии, в кэндо большое внимание уделяется изучению формальных упражнений ката. Спортсмены сражаются на бамбуковых мечах сиаи, удары которых весьма болезненны, поэтому спаррингующие облачены в шлемы с сетчатой маской и щитками, прикрывающими горло, плечи и шею, а также нагрудник и перчатки. Побеждает выигравший два очка из трех возможных, присуждаемых за поражение трех опасных участков головы и правого или левого запястий, которые в момент касания бамбукового меча находятся не ниже уровня плеча, горла или двух определенных участков корпуса. Все движения в кэндо регламентированы до мельчайших деталей. Умение владеть настоящим мечом проверяется, разумеется, не в поединках, а в тестах тамэси-гири, в которых спортсмены рубят обычно толстый сноп соломы.

В старые добрые времена мастера кэндзюцу для проверки или демонстрации своего умения перерубали мечом подброшенный волос или летящую стрекозу. Особенно высоко ценилось умение нанести несколько ударов на одном или разных уровнях — разрубить, например, стоящую палку на четыре части. Но, разумеется, и в старину, и сейчас главной целью занятий кэндо было не столько обретение технических навыков, в том числе эффективного удара, сколько закалка духа, психики, обретение способности спокойно встречать жизненные трудности и молниеносно и точно реагировать в случае любой опасности.

АЙКИДО — одна из разновидностей японской борьбы. Основателем современного айкидо считается Уэсиба Морихэй (1883-1969), родившийся в семье профессионального наставника боевых искусств, принадлежавшего к старинному самурайскому роду.

Основой техники айкидо стало движение по окружности, вращение, позволяющее не только быстро, неожиданно и даже незаметно для противника уйти с линии атаки, но и вывести противника из равновесия, а затем отбросить его от себя по касательной в нужном направлении. По разным оценкам, арсенал айкидо насчитывает до десяти тысяч приемов.

В настоящее время существует несколько направлений айкидо, в том числе классическое и чисто спортивное, в котором философские аспекты отступают на второй план. Сам Уэсиба выступал против проведения соревнований по айкидо, считая, что победить каждый занимающийся айкидо должен прежде всего самого себя. Тем не менее айкидо имеет вполне эффективное прикладное применение: приемы этой борьбы, позволяющей нейтрализовать нападающего, не причиняя ему такого ущерба, как при применении каратэ, используют полиция и спецслужбы.

КАРАТЭ — искусство защиты и нападения, попало в Японию с Окинавы, где оно на протяжении многих веков формировалось путем слияния собственно окинавских техник единоборства с приемами, попадавшими на остров с материка — с Корейского полуострова и из Китая.

В китайских литературных источниках упоминания об искусстве ведения боя ногами и невооруженными руками встречаются еще в VII в. до нашей эры. Однако считается, что расцвет воинских искусств наступил в VI в. нашей эры, после пришествия из Индии в Китай монаха Бодхихармы, первого патриарха буддизма в Китае. Бодхихарма, в Японии известный как Бодай-Дарума, соединил существовавшие до него приемы борьбы с техникой и философией йоги, требовавшей от бойца осмысления своих действий, и постулатами буддизма, который в Китае слился с даосизмом и трансформировался в дзэн-буддизм. Йогические и дзэнские медитативные техники позволяли бойцу, владеющему приемами боя, достичь такого состояния, при котором он мысленно как бы сливался с противником и мог спонтанно и максимально адекватно реагировать на все его движения.

В 1372 г. король Рюкю Сацудо признал вассальную зависимость от Китая, и на Окинаву прибыли китайские колонисты, которые стали обучать местное население основам мореплавания, книгопечатания и ремесел. Они же познакомили островитян с китайскими боевыми искусствами, в частности с искусством рукопашного боя цюаньфа (цюань по-китайски «кулак», фа — «закон», «способ»). По-японски это слово звучит как «кэмпо». Китайская техника цюаньфа соединилась с существовавшими на острове местными техниками единоборств, что и послужило основой для формирования окинавского кэмпо. Толчком к его развитию послужили запреты на ношение оружия для всех, кроме высших феодалов и королевской дружины. Окинавские крестьяне, оказавшиеся безоружными перед произволом солдат и чиновников, начали искать спасения через овладение техникой боя без оружия. После того как Окинава была завоевана Японией, на острове была проведена «Охота за мечами». Утаившие холодное оружие крестьяне, горожане и монахи подлежали смертной казни. На всю деревню оставляли лишь один нож для разделки туш, и тот тщательно охраняли, а выдавали его только под расписку, кузницы же закрывали, чтобы исключить возможность производства оружия.

Для оказания сопротивления вооруженным солдатам население Окинавы начало объединяться в тайные общества, занимавшиеся изучением кэмпо, которое на островах получило название «окинава-тэ» («окинавская рука, окинавский кулак»). Техника окинава-тэ держалась в тайне от властей, и за ее раскрытие предателю полагалась смерть. Чтобы выжить в схватке с хорошо вооруженными солдатами, повстанцы вынуждены были превращать в оружие свои руки и ноги. Это достигалось суровыми тренировками. Коленями, ступнями, локтями и кулаками на тренировках часами били по макиваре — плотно перевитому снопу соломы, прикрепленному к амортизирующему шесту или доске. Пальцы ладоней втыкали в ведро фасоли, которую спустя месяцы тренировок заменяли на песок или мелкую гальку: со временем такой рукой-копьем можно было проткнуть конское брюхо и даже доспехи воина.