Записи с меткой «виды»

Мэйхуачжуан» («столбы сливы мэйхуа») — это сокращение от «ганьчжи уши мэйхуачжуан» («стволы, ветви и пять форм на столбах сливы мэйхуа»). Другие названия стиля — «мэйхуачжуанцюань» («кулак столбов сливы мэйхуа»), «мэйхуацюань» («кулак сливы мэйхуа»). Здесь нужно отметить, что в Китае существует много видов боевых искусств, упоминающих в названии сливу мэйхуа, и не надо их все отождествлять с данным стилем, как делают авторы многих энциклопедий и справочников по ушу.

Легенды стиля утверждают, что он является одним из древнейших стилей ушу, что ему более тысячи лет, что он возник у монахов и относится к куньлуньскому направлению ушу. Однако документальных потверждений этому нет. Легенды дают объяснение и этому: долгое время стиль передавался внутри семей по мужской линии: от отца — к сыну, от сына — к внуку. Отсюда происходит еще одно название стиля — «фуцзыцюань» («кулак отца и сына»).

Первые документальные сведения о существовании этого стиля (и причем уже довольно развитого) отностся к концу XVIII — началу XIX веков. Этим стилем занимался Фэн Кэшань — один из лидеров восстания, поднятого сектой Багуацзяо (Учения Восьми Триграмм) на северо-востоке Китая. По находящимся в китайских архивах документам времен династии Цин, в числе которых есть и протоколы допроса арестованных участников восстания, китайским исследователям удалось проследить историю стиля на несколько поколений вглубь веков, вплоть до Ян Бина, который заведовал штабом столичного гарнизона и занял третье место на государственных экзаменах по военному искусству. У кого учился Ян Бин — неизвестно.

К концу XIX века стиль уже был широко распространен в деревнях провинций Хэбэй, Хэнань, Шаньдун и Шаньси. В сложных социально-политических условиях в 1898 году мастер мэйхуацюань Чжао Саньдуо из провинции Шаньдун призвал своих последователей (числом несколько тысяч) начать борьбу против иностранного проникновения в Китай. Чтобы не ставить под удар других занимающихся мэйхуацюань, он изменил название стиля на «ихэцюань» («кулак справедливости и спокойствия»). Восстание распространялось как пожар, ихэтуани обучали своему искусству все новых и новых людей. Лишь с помощью кровавого террора и крупной иностранной военной помощи китайскому правительству удалось справиться с восстанием. За отличное владение рукопашным боем иностранные наблюдатели прозвали восставших «боксерами», а само восстание вошло в историю под названием «Боксерского восстания».

Странное название стиля — «столбы сливы мэйхуа» — объясняется тем, что в традиционных школах основная часть тренировки проходила на верхушках врытых в землю столбов. Там отрабатывали статическое стояние в различных позицих, перемещения, удары, и даже вели поединки. Поначалу столбы были высотой около полуметра, по мере роста мастерства высота повышалась, и со временем тренировки уже происходили в нескольких метрах над землей! Такие суровые условия вырабатывали феноменальную координацию, а также крепость нижних частей ног.

Багуачжан является одним из трех классических «внутренних» стилей китайского ушу. Ба Гуа в переводе означает «восемь триграмм». Этот термин относится к восьми базовым принципам, описанным в древнем метафизическом «Каноне перемен». В данном случае его использование означает, что стиль является физическим отражением этих восьми принципов, что его базовые положения соответствуют восьми триграммам, а переходы между ними — описанным в «Каноне перемен» взаимопревращениям триграмм. `Чжан’ переводится как `ладони’ и означает, что в этом стиле предпочитают использовать ладони, а не кулаки и крюки как в других стилях боевых искусств ибо ладонь может и бить как кулак, и захватывать как крюк. Таким образом, багуачжан — это боевое искусство, базирующееся на теории непрерывных изменений в зависимости от ситуации, в котором противника побеждают за счет мастерства, а не за счет грубой силы.

Кто, когда и где придумал багуачжан — неизвестно. Массы о нем узнали сравнительно недавно, и произошло это в общем-то случайно. Предание связывает рассекречивание этого стиля с именем Дун Хайчуаня, родившегося в уезде Вэньань провинции Хэбэй примерно в 20-х гг. XIX в. Он владел эрланцюань и считался неплохим бойцом. Отправившись путешествовать в поисках живущих в глухих местах мастеров боевых искусств, он в конце-концов добрался до расположенной в провинции Аньхой горы Цзюхуашань. Заблудившись в лесу, он случайно наткнулся на молодого даоса, ходившего кругами вокруг сосен. Дун Хайчуань сразу увидел, что тот занимается тренировкой боевого искусства, но не понимал, зачем это делается столь вычурным образом, и рассмеялся. Оскорбленный даос заявил, что они должны померяться силами. Дун Хайчуань согласился, рассчитывая преподать хороший урок, они вышли на полянку и бой начался. Однако какие бы мощные удары не наносил Дун Хайчуань, сколь быстро ни летали его кулаки и ноги, он никак не мог попасть в маленького даоса, который все время проскальзывал ему за спину и опрокидывал на землю. После третьего падения Дун Хайчуань признал себя побежденным, и встав на колени попросился в ученики. Однако тут за его спиной раздался смех, и на полянку вышел пожилой даос. Это был Би Чэнся — учитель того маленького даоса, уже давно наблюдавший за схваткой. Он согласился взять Дун Хайчуаня в ученики, и четыре года обучал его искусству поворачивания ладоней в хождении по кругу.

Позднее Дун Хайчуань перебрался в Пекин и стал слугой великого князя Су, который был родственником императрорской фамилии. Князь был большим любителем ушу, и у него постоянно бывали разные мастера. Однажды, когда князь пригласил продемонстрировать свое искусство очередного мастера, собралась большая толпа зрителей из числа челяди, было очень жарко, но слуга с чаем не мог пробиться к князю сквозь толпу. Чтобы выручить человека, Дун Хайчуань взял поднос с чаем и пробежал к князю по стене поверх голов. У князя глаз был наметанный, и он тут же спросил, не занимается ли тот каким-нибудь боевым искусством. Скрываться далее было невозможно, и Дун Хайчуаню пришлось все рассказать. С тех пор он открыл преподавание багуачжан в Пекине, откуда оно распространилось по всему Китаю.

В настоящее время существуют две версии о происхождении тайцзицюань. Принятая ныне в КНР официальная версия базируется на работах Тан Хао и Гу Люсиня (ее будем условно называть «чэньской»). Однако в последнее время стали раздаваться голоса, что Тан Хао и Гу Люсинь исказили историю тайцзицюань в пользу тайцзицюань семьи Чэнь, а на самом деле все было не так (эту версию будем условно называть «нечэньской»).

«Нечэньская» версия истории тайцзицюань

В данной версии считают, что первым стал преподавать тайцзицюань некий Хань Гунъюэ, живший в период Южных и Северных династий, который обучил Чэн Линси. Впоследствии это искусство передавалось в роду Чэна несколько поколений, пока не достигло Чэн Би, который изменил название с «тайцзицюань» на «сяо цзютянь фа» («малый метод девяти небес»). При династии Тан жил поэт Сюй Сюаньпин, который переработал комплекс Чэн Линси, и написал ряд трактатов, в которых называл свое искусство «чанцюань» («кулачное искусство длинных движений»). Примерно тогда же жил некий Ли Даоцзы, который преподавал кулачное искусство, именуемое то «чанцюань», то «сяньтяньцюань» («прежненебеный кулак»). Рассказывают, что благодаря даосским методам продления жизни Ли Даоцзы дожил до династии Сун, поселившись в горах Удан и обучая кулачного искусству людей из клана Сун. Когда его следы затерялись, то несколько человек пошли его искать, и наткнулись на даосского отшельника Чжан Саньфэна. Чжан Саньфэн знал систему Сюй Сюаньпина, у него ей научились многие, в том числе Чжан Сунси и Хуан Байцзя. Через Ван Цзунъюэ и Цзян Фа это искусство достигло Чэнь Чансина, у которого учился Ян Лучань.

«Чэньская» версия истории тайцзицюань

В 1930-х Тан Хао опубликовал исследование, в котором обосновал, что основателем тайцзицюань следует считать Чэнь Вантина, жившего в конце династии Мин — начале династии Цин, то есть в XVII веке. Чжан Саньфэн же попал в родоначальники по ошибке: один из «историографов» тайцзицюань спутал одного из легендарных мастеров стиля — Ван Цзунъюэ — с учеником Чжан Саньфэна, которого звали Ван Цзун. От Чэнь Вантина искусство дошло до Чэнь Чансина, у которого учился Ян Лучань. Из чэньской родились другие ветви тайцзицюань.

Появление тайцзицюань перед широкой публикой

Появление тайцзицюань перед широкой публикой произошло в XIX веке, когда в Пекин прибыл Ян Лучань. В XIX веке из-за развития оружия (и в особенности — появления огнестрельного оружжия) роль ушу в военном деле уменьшилась. Уловив новые тенденции, Ян Лучань стал преподавать тайцзицюань не как боевое, а как оздоровительное искусство, оставив боевые аспекты внутри своей семьи. Тогда же, в середине XIX века, в деревне Чэньцзягоу уже никто не помнил большшинство классических комплексов, созданных Чэнь Вантином. Занимающиеся чэньской ветвью специализировались на первом комплексе, и на «пушечных ударах». Из «старой формы» Чэнь Юбэнь создал «новую форму», отбросив некоторые сложные движения. В это же время появились и прочие известные ныне ветви тайцзицюань.

Таким образом, постепенно из боевого искусства тайцзицюань превращалось в оздоровительную гимнастику. Именно в таком качестве воспринимали массы направления Яна и У («шумный»). В 1925 году Чэнь Вэймин, ученик Ян Чэнфу, прибыл из Пекина в Шанхай, где основал «Общество мягкого кулака». Там он за плату обучал стилю семьи Ян, призывая воспользоваться его лечебным и оздоровительным действием. Затем в Шанхай стали приезжать учителя и других школ. В октябре 1928 года в Пекин был приглашен Чэнь Факэ, и массы увидели исходное тайцзицюань семьи Чэнь, именно как боевое искусство. Но это было настолько непривычно, настолько отличалось от прочих ветвей тайцзицюань, что его приняли довольно вяло. Как писал Гу Люйсинь «У Чэней способы для корпуса и рук отличаются вращением, об усилии обматывающего шелка сказано более детально, выброс усилия по скорости [с прочими направлениями тайцзицюань] не сравнить. Жаль только, что люди осваивают с трудом, берут мало, так что он не очень прославился».

После образования Китайской Народной Республики была поставлена задача переработки боевых искусств в новые виды спорта и средства оздоровления. В августе 1956 года Госкомспортом КНР была опубликована книжка, называвшаяся «Упрощенное тайцзицюань», в которой описывался комплекс из 24 движений, составленный на основе тайцзицюань семьи Ян. В 1957 году для тех, кто освоил комплекс из 24 движений и хотел совершенствоваться дальше, был опубликован комплекс из 88 движений (исходный комплекс стиля семьи Ян состоит из 81 движения). В 1979 году, на основании стилей семей Ян, Чэнь, Сунь и одного из стилей У был составлен упрощенный комплекс из 48 движений.

Ушу дословно означает воинские искусства. Как и любое другое искусство ушу первоначально возникло из ремесла, состоявшего из навыков охоты и самозащиты. Толчком к возникновению подобной системы явилась мысль не только иметь хорошее оружие, но и владеть мастерством его использования.

Уже в конце второго века появилась стройная система индивидуальной подготовки воинов, носившая название уи. Этот термин использовался на протяжении ряда столетий, став впоследствии синонимом слова ушу. В уи вошла борьба (цзюэди), рукопашный бой (шоубо) и техники работы с оружием (так называемые «18 боевых искусств», состоящие из умения пользоваться девятью короткими и девятью длинными видами оружия). Обучение базировалось на комплексах формальных упражнений (таолу), которые выполнялись индивидуально и с партнерами.

На протяжении ряда столетий Ушу (Уи) совершенствовалось, вбирая в себя методы владения различным оружием и собственным телом, став в результате неким синтезом из вещей сколь разнородных, столь и взаимнодополняющих, и превратившись не в простую систему боя, а в путь к само совершенству.

В настоящее время в Китае существует несколько сотен разных стилей Ушу, включающих в себя рукопашный бой и технику работы с разнообразным оружием. Деление стилей и техник происходит от привязки к территории их происхождения. Основными центрами возникновения различных школ и направлений стали: южный и северный Шаолинь, и территории Уданских и Эмэйских гор.

Условно существует деление на «внешние» и «внутренние» школы. По преданию, впервые это деление ввел даосский монах Чжан Саньфэн в 12 веке. Он учил, что «внешние» стили базируются на развитии физических качеств, а «внутренние» — на использовании жизненной силы (ци) и выжидании, как основной технике. Позднее стало популярным сравнивать «внешние» стили с преодолевающей препятствия горной рекой, а «внутренние» — с равнинной, огибающей их.

Существует мнение, что такое деление возникло в результате противопоставления шаолиньского ушу (с его легендарными физическими тренировками) ряду остальных техник. Возможно поэтому в дальнейшем «внутренние» стили связывали с даосской традицией, а внешние с буддийской. Но по большому счету это деление весьма условно, так как в любом «внешнем» стиле или направлении внутренней работе отводится очень значимое место, а любая «внутренняя» школа не обходится без комплекса изнуряющих физических упражнений.

Процесс обучения во «внутренних» и во «внешних» школах не сводился только к изучению различных приемов, а был рассчитан на многие годы, и представлял собой широкую программу, главной целью которой было совершенствование тела и духа, совершенствование личности.

Древние школы боевых искусств существовали во многих странах Азиатского континента — в Индии, Китае, Японии, Корее, Вьетнаме, Индонезии, Таиланде. Родиной древних боевых искусств считают Индию. Не исключено и очень даже вероятно, что на их развитие в Индии повлиял греческий панкратион — кулачный бой с бросками, подножками и захватами. С панкратионом жители Индии должны были познакомиться в IV веке до н.э., когда часть полуострова Индостан была завоевана войском Александра Македонского.

Разные школы обогащали друг друга, появлялись смешанные системы и стили. Споры о том, какая школа древнее и что из чего произошло продолжаются по сей день. Реальная история настолько тесно переплетается с легендами, что обычно очень трудно точно определить когда возник тот или иной вид единоборств. Крайне сложно и оценить вклад разных мастеров в развитие того или иного стиля.

Одной из составляющей искусства выживания является рукопашный бой. Рукопашная борьба стара как само человечество. На определенном этапе своего развития человек неизбежно приходил к изобретению приемов боя с оружием и без него. Эти приемы, в той или иной форме, существовали во всех древних цивилизациях. Одни цивилизации развивались, другие приходили в упадок и исчезали, а вместе с ними и жили и умирали системы рукопашного боя.

Конкуренция со стороны огнестрельного оружия, в сочетании с желанием правительств засекречивать информацию также сказались на искусстве рукопашного боя. Не обошла данная проблема и Россию.

Русское боевое искусство получило широкую известность лишь в сравнительно недавнее время, хотя истоки его теряются в истории древней Руси. Многое удалось сохранить из базовой техники этого искусства, но, конечно же, современная форма значительно отличается от древнерусской. С развитием культуры происходило и развитие искусство боя. Даже если обратить внимание на лишь некоторые факты из боевого прошлого Руси, то становится понятно, насколько было развито Русское боевое искусство. Известно, что русичи ходили брать Константинополь дружиной в 800 человек и разбили противника, превосходившего их в десятки раз. Дмитрий Донской нанес на Куликовом поле поражение монголо-татарскому войску, имевшему перевес в двадцать раз.

Бывало, что традиция едва не прерывалась. Так чувствительный удар по Русскому искусству боя нанесло поражение при Калке в 1242 году, когда фактически погибла вся профессиональная Русская дружина. Но князья вновь возродили дружины, а вместе сними — и искусство боя. Одним из таких князей был Александр Невский.

Расцвета Русское боевое искусство достигло к 16 веку. С созданием европейской армии по европейскому образцу Петром 1, были внесены изменения, продиктованные прогрессом в области военных знаний, совершенствованием вооружений и технологий. Но изменения эти, касавшиеся в основном техники и тактики, оставили в неизменности саму традицию национального боевого искусства. В него органично были включены: фехтование на шпагах и штыках, метание гранат и, конечно, стрельба, ставшая к этому времени неотъемлемой частью Русского боевого искусства. Но, к сожалению, Петр 1 не успел закончить свою реформаторскую деятельность, и его последователи не всегда заботились о сохранении традиции.

Но им не суждено было окончательно умереть. Традиция сохранялась у казачества, в армии, переживая падения и взлеты. Один из последних взлетов традиционное Русское боевое искусство пережило в начале 20-го века, когда были сформированы охотницкие команды и ударные отряды. Но этот подъем длился не долго, прервал его Октябрьский переворот 1917 года.

Революция разрушила не только Россию и ее армию, но и традиции, в том числе и боевое искусство. Передача традиции оказалась прервана. Новые правители хотели уничтожить все, что напоминало бы о самобытности русского народа. Но новой власти требовалась и новая армия, которая, в свою очередь, нуждалась в боевом искусстве. Эту проблему по-своему пытались решить Спиридонов, Ощепков, Ознобишин, Солоневич, Волков. Некоторые другие специалисты брали за основу какую-нибудь другую систему рукопашного боя, будь то дзюдо, джиу-джитсу, сават или бокс.

Толчком к возрождению Русского боевого искусства послужила Великая Отечественная война. Используя «русского стиля», советские воины выходили победителями из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Например, малоизвестен такой факт. В 1945 году десять десантников во главе с капитаном второго ранга В.Леоновым взяли в плен шеститысячное соединение квантунской армии. Но этот, да и многие подобные факты долгое время замалчивались. Причина в том, что после нашей Победы Русское боевое искусство запрятали в спецнаставления с грифом «совершенно секретно» и за стены спецучилищ, что на практике привело к почти полной утрате этого национального достояния.

И мы потеряли бы Русское боевое искусство, если бы не человек, который не только дал вторую жизнь этому искусству, но, систематизировав все знания, создал универсальную систему выживания, основанную на точных науках, среди которых — физика, биомеханика, физиология, анатомия, математика, химия, медицина и некоторые другие, сделав ее системой жизни, мировоззрением.

Имя этого человека — Алексей Алексеевич Кадочников. Что только не писалось о нем, какие легенды не сочинялись, — пресса все стерпит. Так, например, в одном журнале сообщалось, что Кадочников в прошлом был боевым пловцом. Красиво, но далеко от действительности. Поэтому стоит читателей «Спецназа России» познакомить с его настоящей биографией.

Родился он в Одессе в семье военного летчика. Перед войной отца перевели на Кубань. Именно от отца Кадочников получил первые навыки рукопашного боя. Да еще от деда — Георгиевского кавалера. Следующим этапом в жизни Алексея Алексеевича стала учеба в Ейском авиационно-техническом училище, где он был курсантом специальной группы созданной для борьбы с зондами-разведчиками. Но вскоре существование группы признали нецелесообразной и ее упразднили, а, учитывая высокий уровень подготовки курсантов, их приписали к военной разведке.

Сокращение армии в 1962 году коснулось и А.А.Кадочникова. Оставшись не у дел, Алексей Алексеевич поступает в Краснодарский политехнический институт, в котором изучает теоретическую механику. В 1982 году Кадочников приходит в Краснодарское ракетное училище на кафедру прикладной механики. Именно здесь Алексей Алексеевич получает возможность заняться возрождением Русского боевого искусства в полном объеме, с учетом современных условий.

В арсенале рукопашника существуют несколько способов защиты от ударов противника. Предплечьем, основанием ладони, подставкой ноги, с также с помощью нырков, уклонов и быстрого ухода с линии атаки. Классическая защита в каратэ — жесткая: предплечьем. В рукопашном бою она не всегда оправдана, так как после блокировки удара следует захват на бросок или болевой прием. Поэтому лучше отдать предпочтение мягкой защите с открытой ладонью.

Hа занятиях при наработке приемов нападения, мягкая защита выгодна еще тем, что партнер, не боясь травмироваться, наносит реальный мощный удар, что выгодно и самому защищающемуся. При использовании жесткой защиты партнер нападая контролирует удар, бьет далеко не в полную силу, боясь сам получить травму. Поэтому, если оба противника блокируют удары мягко, то спаринг можно проводить на более высокой скорости и с реальными мощными ударами.

Защита от удара ногой вперед

Противник наносит прямой удар в туловище правой ногой. Защищающийся блокирует удар основанием правой ладони, закручивая ногу так, тобы развернуть нападающего спиной. …

Защита от кругового удара ногой

Круговой удар ногой наиболее распространен в спортивном каратэ, кикбоксинге, тхэквондо. Это зрелищный удар. Он нравится как зрителям, так и судьям. …

Кулачные бои на Руси не были бессмысленной жестокостью или варварским обрядом, как их нередко представляют «знатоки» русских традиций. В этом обычае нет ничего случайного. На кулачный бой сходился простой люд — они могли уже завтра стать ополченцами, к этому принуждала жизнь: редкий год на Руси был мирным.

В групповых состязаниях по кулачному бою сходились улица на улицу, деревня на деревню, слобода на слободу. Летом — на площадях, зимой — на льду рек и озер. Строго соблюдалось возрастное деление бойцов. Стеношный бой учил биться плечом к плечу. Сходились стенка на стенку, каждая могла иметь два, три, четыре или больше рядов. Кулачный бой был подготовкой воинов. Не случайно выбиралось и место боя — зимой реки были главными дорогами Руси. По замерзшей воде передвигались войска, вероятность сражений на льду была очень велика. Вспомните хотя бы битву на Чудском озере в 1242 году.

В стеношном бою отрабатывались совместные действия, развивались чувство локтя и взаимовыручка. Каждый боец должен был обладать и личным умением.

В начале XX века искусство борьбы наших предков возродилось в новых видах единоборств, среди которых особо следует отметить «русский стиль» рукопашного боя, или стиль Кадочникова. Этот стиль прошел суровую проверку в годы войны. Владея стилем А. А. Кадочникова, даже раненые могут отбиться от противника. Сам Алексей Алексеевич любит повторять: «Рукопашный бой является невидимым оружием, которое нельзя обнаружить, пока его не применишь, и нельзя отобрать, пока человек жив».

С православной точки зрения человек — существо духовно-телесное. Дух в человеке проявляется как совесть, Страх Божий. Через дух также проявляются добродетели: вера, надежда, любовь. Душа имеет три основные силы и сферы проявления — это сила умная, посредством которой человек познает видимый мир; сила сердечная — это сфера чувств, которая проявляется через любовь, скорбь, печаль, радость и т.д. Видимая часть в человеке — тело, плоть — одежда души, и орудие души; телом человек привязан к материальному миру и живет в нем, преображая его для своих нужд. Задача духовного развития и нравственного совершенствования заключается «не в том, чтобы задавить и умертвить душевное и телесное ради духовного, а в том, чтобы сделать управляемыми и послушными сферы душевную и телесную духовными основами своей жизнедеятельности, как более тонкой и высшей сфере в человеке.

Русская православная традиция воспитания в основе своей имеет принципы сбалансированности духовного, душевного и телесного, т.е. для того, чтобы ребенок узнал окружающий его мир и нашел в нем свое место, ему показывают этот мир как согласованное целое, взаимосвязанное и гармоничное. Это достигается тем, что сенсомоторное развитие (владение голосом, телом) сочетается с развитием абстрактного мышления (молитва, чтение книг, слушание рассказов и былин) и образного, а также здоровых эмоций. При этом устанавливается связь с нравственным и эстетическим.

Увлекаясь новомодными и быстроменяющимися педагогическими нормами, а чаще гипотезами, мы жертвуем нравственным и физическим здоровьем наших детей, теряя драгоценные для воспитания первые годы жизни ребенка и пренебрегая опытом многих поколений.

Сбор и публикации детского фольклора страдают тем недостатком, что по ним не возможно воспитывать детей, применить их в жизни. В этой статье хотелось бы хоть немного передать из богатого векового народного опыта и предложить практический комплекс занятий с ребенком до года, показав, по возможности, как народная традиция решала задачи духовного, душевного, физического и нравственного развития с самого начала человеческой жизни. Духовное же развитие и становление личности происходит только в лоне Православной церкви, вне церковных таинств это развитие не возможно и дух человеческий так и остается в стадии зародыша, так как духовная жизнь связана с Богом и Бог — есть Дух и только в общении с Ним, дух человеческий возрастает.

Касаясь тайны деторождения, хотелось бы обратить внимание на учение об этом предмете мужей, которые благодаря чистоте своей жизни проникли в глубины человеческого естества. Они учат, что душа ребенка начинает формироваться с первого взгляда юноши и девушки. Следовательно, чистота и целомудрие влюбленных является залогом нравственного и душевного здоровья их младенца и нации в будущем и наоборот.

Отношение к себе ребенок начинает чувствовать именно с начала жизни, т.е. с внутриутробного периода. Как только проявляются признаки беременности и сама будущая мать и окружающие уже начинают заботиться о ребенке. Дитя — дар Божий, дети преображают дом. По этому плодоносящая должна внимательно относиться к своему душевному состоянию, это время для нее связано со многими запретами. Современные ученые лишь недавно установили, что уже во внутриутробный период у маленького человечка начинает работать слух и вестибулярный аппарат, он чувствует и даже видит свет, т.е. уже в материнском лоне ребенок «накапливает информацию», уже учится, и характер этого опыта оказывает либо положительное, либо отрицательное воздействие на всю последующую жизнь. Но с незапамятных времен все это учтено в мудрости народной и применяется в жизнь, в частности в форме запретов для беременной, оберегающих её и дитё от вредных впечатлений: она не должна быть при заколе животных и слышать их крик при этом, иначе, говорят, родившегося ребенка «обуяет родимчик, он не будет по ночам спать, и изведется от крика»; «отяжелевшей» нельзя касаться руками своего тела, пока у нее не пройдет страх и испуг от грозы, молнии, пожара, чтобы не передать страх дитю; чтобы родившийся в будущем не стал пьяницей; «брюхатая» мать не должна пить водку, бражку и желать горьких овощей: лука, перца, редьки; «во бремени» женщина старается не глядеть на все некрасивое, уродливое, неприятного вида, и наоборот, ей полезно смотреть и любоваться на «маленьких здоровеньких ребятёнков», и часто взглядывать на мужа, чтобы «ребятёнок был на него похож и в него хорош и пригож», или смотреть на себя в зеркало; любоваться цветами.

Будущая мать должна себя беречь и нравственно, духовно. В древности женщины «на сносях» часто старались посещать храм Божий и особенно в «Святки», на «Рождество», Пасхальную неделю, «Троицу» и «Николу». В это время беременные ходили в церковь, оставляли за церковным порогом все страхи и тревоги, и посредством живого общения с Богом они душой утешались и успокаивались созерцая духовную гармонию храма, икон; через это они приобретали доброе твердое настроение, а если мать спокойна, то и ребенок тоже.

“Дзюдо — это путь к наиболее эффективному способу использования духа и тела. Сущность дзюдо заключается в постижении искусства нападать и обороняться через упорные тренировки, закаляя тело и воспитывая волю”, — так писал Дзигоро Кано, выражая главное направление своей системы воспитания.

Дзигоро Кано установил, что все поступавшие в “Кодокан”, должны были давать торжественную клятву, состоящую из следующих пунктов:

1. Раз я решил посвятить себя борьбе дзюдо, то не откажусь от занятий без серьезных на то оснований.

2. Своим поведением я обещаю не уронить достоинство “Додзе” (зала дзюдо).

3. Я никогда не выдам секретов школы непосвященным и только в крайнем случае буду брать уроки где-либо в другом месте.

4. Обещаю не давать уроки без разрешения на то моего учителя.

5. Клянусь в течение всей моей жизни уважать правила “Кодокана”, сейчас как ученик, а позже как преподаватель, если я им стану.

Не сразу Дзигоро Кано пришел к основным принципам своей системы. Знаменитая формула Дзигоро Кано, изложенной в инструкции “Кодокана”: “Предположим, что сила одного человека измеряется в единицах. Мой партнер, скажем, располагает силой, равной 10 единицам. Сам я значительно меньше и слабее его, обладаю силой, равной 7 единицам. Если он будет давить на меня своей силой, то, естественно, я уступлю или даже упаду. Но если я буду с той же силой, с какой он наступает, уходить от его захватов, то есть маневрировать, то он вынужден будет наклоняться в мою сторону и тем самым потеряет равновесие. В этом новом положении он тоже будет слабым. Разумеется, сила его останется при нем, но использовать ее в этот момент он не сможет. Он потерял точку опоры. И теперь у него осталось из 10 единиц силы только 3. Я же, не потеряв равновесия, сохраняю также все свои 7 единиц силы.

На какой-то момент я становлюсь сильнее своего противника, и вот тут-то я и должен его победить, не затрачивая на это больших усилий”.

Большое значение Дзигоро Кано придавал достижению максимального результата. Это означает, что целью борьбы дзюдо является достижение лучшего результата с применением минимума усилий. Он говорил: “Максимальный результат — фундамент, на котором стоит все здание дзюдо. Более того, этот принцип полностью может быть использован и в системе физического воспитания. Его можно также использовать для развития умственных способностей во время занятий, а также при воспитании и формировании характера. Можно добиться, что этот принцип будет иметь влияние на манеры человека, на то, как он одевается, живет, на его поведение в обществе и отношение к окружающим. Словом, этот принцип может стать искусством жизни”.

В 1884 году Кано удалось выстроить додзё побольше (хотя его размеров все еще хватало только на двенадцать матов) и установить регулярные дни открытых соревнований. К этому времени постепенно сформировалась классификационная система — первоначально в ней было три начальных уровня (кю) и три уровня для мастеров (дан). Дзёдзиро Томита (1865—1937) и Сиро Сайго (1866— 1922) стали первыми тренерами, удостоенными ранга сёдан. В массовом сознании существует заблуждение, что вожделенный черный пояс является наиболее престижным. На самом деле высшее мастерство (по большому счету -знание) отмечается поясом красного цвета. Хотя сам Дзигоро Кано под конец жизни сно­ва надел белый пояс, подчеркнув тем самым глубину и безграничность секретов создан­ного им же боевого искусства. До сих пор в Европе пользуются следующей цветовой гаммой, позволяющей определить уровень мастерства дзюдоиста, глядя на его пояс Вначале идут шесть ученических степеней: б кю — белый пояс, 5 кю — желтый, 4 кю -оранжевый, 3 кю — зеленый, 2 кю — синий, I кю — коричневый. Далее следуют 10 мастер­ских степеней — данов: обладатели первых 5 данов носят пояса черного цвета, которые различаются количеством поперечных белых нашивок у конца пояса, 6-8 дан — пояса красно-белые, 9-10 дан — пояса красного цвета.

Примерно в то же время Кано ввел кан-гэйко, «тренировку при холодной погоде», — тридцатидневку особых зимних тренировок с четырех до семи часов утра. К 1885 году число желающих обучаться у него возросло до пятидесяти четырех человек; к нему обратилось даже несколько иностранцев. Первыми его иностранными учениками стали, судя по всему, два брата Истлэйк из Соединенных Штатов (долго они не продержались, но в 1899 им на смену пришел профессор Лэдд из Принстонского университета, который провел в Кодокане десять месяцев серьезных тренировок). В 1866 году Кано вновь переехал, на сей раз в Фудзими-тё, и там ему удалось построить прекрасное здание на сорок матов — в том году к нему записались девяносто девять учеников. В додзё при Фудзими-тё ученики с уровнями дан впервые начали носить черные пояса как знак своего статуса. Мастерам Кодокан, достигшим уровня «черного пояса», вменялось в обязанность изучение традиционных способов оказания первой помощи при травмах. Способы эти имеют мало общего с европейской медициной. Они целиком и полностью основаны на теории акупунктуры, а точнее, акупрессуры, частично заимствованной с континента наставниками старых школ дзю-дзюцу. В Японии различные методы реанимации человека, находящегося в шоковом состоянии, получили название «каппо» — от слов «кацу» («оживлять») и «хо» («способ»). В былые времена способы каппо держались в строжайшем секрете. Вполне естественно, что человек, получивший представление о наиболее восприимчивых точках тела, мог использовать свои познания не только для излечения. Освоение каппо всегда шло параллельно с освоением агрессивной системы саппо (поражение уязвимых точек, влияющих на жизненные центры), ныне полузабытой и в спортивной борьбе, разумеется, не применяемой. Это и объясняет требование Кано приобщать к каппо лишь спортсменов высокого класса, достигших заметных успехов в области духовного самосовершенствования

В течение следующих лет представители Кодокана начали выделяться на открытых состязаниях, организуемых Национальным агенством полиции. Эти славные победы давно стали частью мифологии Кодокан Дзюдо.
Многие школы старых стилей, подобные Синдо Рокуго Кай, объединялись, чтобы противостоять Кодокан Дзюдо, но такие организации просто не могли сравниться с подробно продуманной и тщательно спланированной системой Кано.

В апреле 1988 года Кано и преподобный Т. Линдсей представили статью «Дзю-дзюцу» (и, возможно, провели демонстрацию) членам Азиатского Общества Японии — исследовательской группе, состоявшей их англоговорящих иностранных дипломатов, профессоров и бизнесменов. В этой статье авторы утверждали, что, хотя и существуют свидетельства того, что некоторые японские боевые искусства формировались под влиянием китайского бокса, дзю-дзюцу имеет чистые национальные корни. Статья иллюстрировала принцип дзю на примере легенды о древнем учителе, который наблюдал, как ветви ивы прогибаются, но не ломаются под тяжестью снега. В ней приводились также истории о знаменитых мастерах дзю-дзюцу, в том числе и рассказ о Дзюсине Сэкигути (1597—1670). Однажды, когда Сэкигути и его господин проходили по узкому мосту, господин решил устроить проверку мастеру дзю-дзюцу и неожиданно столкнул того с края. Сэкигути подался назад и, казалось, начал падать, но в последнюю секунду вывернулся, и ему пришлось спасать своего господина, который по инерции чуть не полетел вниз головой в воду. К 1889 году, когда Кано вновь перебрался в район Ками-Нибан-тё, у него было уже более полутора тысяч постоянных учеников и несколько отделений Кодокана в разных частях Токио. Кодокан Дзюдо Кано уверенно прокладывал свой путь к выдающемуся положению в мире боевых искусств современной Японии.
В течение этого периода режим дня ученика, живущего в Кодокане, — большинство из таких учеников Кано обеспечивал из собственного кармана — был не менее суровым, чем жизнь монаха. Ученик, живший при школе, должен был подниматься в 4:45 утра и заниматься безукоризненной уборкой своей комнаты, служебных зданий и всей территории. День был четко разделен на время изучения книг (философия, политические науки, экономика и психология) и практику дзюдо. Во время изучения книг ученик должен был надевать кимоно с хакама (специальными очень широкими штанами) и сидеть в сэйдза. Даже когда ученик не работал с книгами и не тренировался, он был занят обслуживанием гостей, приготовлением пищи или ванн. День заканчивался в 9:30 вечера.
Раз в неделю Кано и ученики встречались на чаепитии, а послеобеденное время по воскресеньям посвящалось продолжительной прогулке. Девизом академии Кано были слова: «Делай сам», поэтому каждый ученик лично отвечал за стирку и штопку своей одежды. Личное расписание Кано было точно таким же, если не считать дополнительных нагрузок; часто ему приходилось просиживать всю ночь над переводами для Министерства Образования в попытках свести концы с концами. На следующий год в Сима То-мидзака-тё был выстроен прекрасный додзё на сто матов, и тогда впервые была назначена небольшая оплата за обучение (в течение всей жизни Кано оплата занятий в Кодокане оставалась вполне приемлемой благодаря поддержке множества щедрых покровителей). В 1895 году в Кодокане были официально введены гокё-но-вадза, пять групп инструкций. Каждая группа состояла из восьми показательных техник — взмахи ногами, броски и падения. В 1986 году была окончательно установлена сётю-гэйко — так сказать, «тренировка в разгар лета», жаркая противоположность холодной «зимней тренировке», которая практиковалась там уже давно.
В течение этого года Кано начал читать регулярный курс лекций по трем элементам дзюдо, суть которых можно выразить следующим образом.

Дзюдо как физическое образование

Цель физического образования, говорил Кано, заключается в том, чтобы сделать тело «сильным, полезным и здоровым». Далее, в процессе физического образования все мышцы тела должны развиваться симметрично. Прискорбно, по словам Кано, что большинство видов спорта обычно развивают лишь определенные группы мышц и пренебрегают другими. В результате возникает физическая неуравновешенность. Кано разработал для занимающихся дзюдо определенный набор разогревающих упражнений, развивающих все мышцы тела. Кроме того, необходимы регулярные практики как ката, так и рандори. Ката, которые нужно выполнять как право, так и левосторонними, несут в себе основы атаки и обороны. С другой стороны, рандори представляет собой тренировку в вольном стиле. В обоих случаях все движения должны выполняться согласно принципу сэйрёку дзэн-ё — «наиболее эффективное использование силы».

Дзюдо как спорт

Рандори является основой состязания в дзюдо, спортивным элементом системы Кано. Летальные приемы в нем запрещены, и противники пытаются одержать чистую победу благодаря отточенной технике, наиболее эффективному использованию энергии и надлежащего чувства времени. Рандори представляет собой, таким образом, проверку прогресса человека в освоении этого искусства и позволяет ученику оценивать, насколько хорошо он способен действовать в сравнении с другими. Отмечая важность рандори, Кано особо подчеркивает, что соревновательность является лишь частью системы Кодокан Дзюдо, и ее значение не следует переоценивать.

Дзюдо как этическая подготовка

Обучение Кодокан Дзюдо, по мнению Кано, помогает человеку стать более бдительным, уверенным в себе, решительным и сосредоточенным. Еще более существенно то, что Кодокан Дзюдо рассматривалось как средство обучения применению другого важнейшего принципа Кано — дзита кеэи, «взаимопомощь и сотрудничество». В применении к общественной жизни, принципы Кодокан Дзюдо — прилежность, гибкость, экономичность, хорошие манеры и этичное поведение — являются огромным благом для всех.
В своих лекциях Кано, кроме того, выделил Пять Принципов дзюдо в повседневной жизни:
1. Внимательно наблюдай за собой и обстоятельствами собственной жизни, внимательно наблюдай за другими людьми, внимательно наблюдай за всем окружающим.
2. Владей инициативой в любом начинании.
3. Осмысливай полностью, действуй решительно.
4. Знай, когда следует остановиться.

5. Придерживайся среднего между радостью и подавленностью, истощением и ленью, безрассудной бравадой и трусостью.

В1906 году Кодокан вновь расширяется; на сей раз он переезжает в додзё на двести семь матов в районе Симо-Томисака-тё. Примерно в то же время стандартом становится дзюдо-ги (форменная одежда дзюдо) в том виде, в каком она известна нам сегодня (прежде брюки часто были очень короткими, а куртки шились по самым разным образцам). В 1908 году японский парламент принимает закон об обязательном обучении кэн-до или дзюдо в средних школах.
Кано был глубоко обеспокоен возрастанием значения спортивных побед и боялся, что олимпийское дзюдо может стать орудием национализма. Разумеется, он одобрял открытые международные турниры, но не хотел, чтобы они стали формой противостояния между различными странами и мерилом расового превосходства (дзюдо вошло в список олимпийских видов спорта лишь в 1964 году, спустя много лет после смерти Кано, и следует признать, что демонстрируемое на Олимпиадах дзюдо имело мало общего с исходными идеалами Кодокан Дзюдо).
В 1902 году Кано посетил Китай с целью официального осмотра образовательных заведений. Династия Цин разваливалась, и обстановку в Китае едва ли можно было назвать идеальной. По возвращении Кано расширил академию для обучения китайских студентов, которую он основал несколькими годами ранее в надежде, что эти студенты смогут «сделать глоток свежего воздуха», а вернувшись, помогут в модернизации своей родины. Хотя это не входило в список обязательных дисциплин, некоторые китайские студенты занимались Кодокан Дзюдо во время своей учебы в Токио. Кано вернулся в Японию в середине января 1891 года; его путешествие длилось шестнадцать месяцев. К несчастью, за это время Сайго попал в неприятности. Как уже упоминалось, в те ранние годы некоторые воспитанники Кодокана продолжали посещать соперничающие школы с целью проверки своего мастерства. Среди них был и Сайго, который, в компании приятелей из школ дзю-дзюцу, но не из Кодокана, слонялся по шумным рыночным площадям и принимал любой вызов на состязание. Однажды Сайго и его приятели столкнулись с группой борцов сумо, которую возглавлял чудовищный Арауми, «Бушующее Море». Арау-ми быстро расправился с его товарищами, и Сайго пришлось вступить в бой. Хотя Сайго был пьян от сакэ, ему все же удалось уложить Арауми на лопатки. Но когда огромный борец вонзил зубы глубоко в щеку Сайго, тот не выдержал и начал бить его кулаками. Последовала отчаянная драка между сумоистами и представителями дзю-дзюцу, кто-то вызвал полицию, и вся компания угодила в тюрьму.
Дело осложнялось тем, что в общей свалке Сайго ударил нескольких полицейских. Членам Кодокана удалось вытащить Сайго из-под ареста, но, когда Кано узнал об этом происшествии, ему не оставалось ничего иного, кроме как исключить своего лучшего ученика «за нарушение правил Кодокана». Сайго сбежал в далекий Нагасаки и бросил занятия дзю-дзюцу и дзюдо (в Нагасаки Сайго занялся кю-до, японской стрельбой из лука, и достиг в этом искусстве не меньшего совершенства, чем в дзю-дзюцу). Когда Сайго умер, Кано, в знак прощения, присвоил своему своенравному бывшему ученику посмертный ранг «Шестой Дан Кодокан Дзюдо». Один из лучших учеников Кано — Маэда, рост которого составлял 5 футов 5 дюймов, а вес — 154 фунта*, участвовал в тысяче состязаний, не проиграв ни одного соревнования в стилях, сходных с дзюдо, и потерпев лишь одно-два поражения в поединках с профессиональными борцами. В Бразилии, где он остался до конца своих дней, Маэда стал известен как Конте Комте («Граф Поединка»), а его жесткая система боя, которую сейчас называют «грациозным дзю-дзюцу», используется некоторыми бойцами в современных профессиональных схватках «без запретов».
Примерно в то время, когда Маэда совершал свои бойцовские туры, тем же занимался и американец по имени Эд Сантеру (точное произношение его фамилии неизвестно). В дополнение к тому, что он был первоклассным мастером борьбы в западном стиле, Сантеру очень быстро перенял техники своих противников из направлений дзю-дзюцу и Кодокан Дзюдо (кроме вышеупомянутых представителей Кодокан Дзюдо, множество воспитанников других школ появлялось в Америке уже с 1880 года). Обогатившие опыт сражений Сантеру японские мастера боевых искусств потеряли для него элемент неожиданности, и очень скоро он начал регулярно побеждать представителей Кодокан Дзюдо или, по меньшей мере, сводить поединки с ними вничью. Говорят, что он брал приступом даже японские центры, а позже объявил себя чемпионом мира по дзюдо. Его последний документированный поединок прошел в 1924 году в Лос-Анжелесе против представителя Кодокан Дзюдо по имени Ота; три раунда этой схватки закончились ничьей.
Кано с самого начала не одобрял подобной практики свободных состязаний — именно за нарушение этого правила он исключил из школы своего любимого и многообещающего ученика Сайго — и несколько раз устанавливал запреты, в которых осуждал подобные соревнования как «противоречащие духу Кодокан Дзюдо». Никогда за все то время, пока Кано возглавлял Кодокан Дзюдо, его целью не была победа в поединке любой ценой. Уже в преклонном возрасте, после посещения одного из состязаний, чрезвычайно разочарованный Кано собрал его участников и отругал их: «Вы сражаетесь, как молодые быки, сталкивающиеся рогами; ни в одном из приемов, которые я сегодня видел, не было ни отточенности, ни изящества. Я никогда не учил никого такому Кодокан Дзюдо. Если все вы будете думать только о победе с помощью грубой силы, наступит конец Кодокан Дзюдо». К сожалению, создатель дзюдо не дожил до того времени, когда его детище превратилось в поистине массовый вид спорта, популярный во всем мире среди детей и взрослых, юношей и девушек, мужчин и женщин. Миллионы людей всех возрастов занимаются дзюдо. Казалось бы, мечта создателя сбылась. Но… Дзигоро Кано в наименьшей степени рассматривал свою систему как вид спорта, хотя, несомненно, понимал, что тяга молодежи к соперничеству будет вызывать желание помериться силам и выявить лучшего.

Сегодня спортивная сторона дзюдо выступает в качестве ведущей, более того, едва ли не единственной. То, что мы имеем сегодня под названием «дзюдо», далеко от того, что задумывал и создавал его автор. Теоретические разработки, философ­ские размышления Дзигоро Кано не востребованы. Мы видим лишь вершину айс­берга, причем вершину, которая под влиянием времени изменила свои очертания, приобрела новые контуры и мало напоминает первоначальную форму. Технику дзю­до Кано рассматривал как средство самосовершенствования на пути достижения эти­ческого идеала. Сегодня во главу поставлен, увы, результат, те же пресловутые голы, очки, секунды, которые принесли много бед нашему отечественному спорту. Да и на родине дзюдо, в Японии, вопросы престижа на мировом татами оттеснили на второй план идеи, которыми руководствовался великий просветитель.

По окончании крупнейших соревнований Международная федерация дзюдо вы­пускает видеокассеты с записью церемонии открытия и награждения участников, наиболее интересных моментов борьбы. В историю вошли кадры, снятые на Чемпи­онате мира 1989 года, когда на высшую ступеньку пьедестала почета взошел очеред­ной представитель Японии Кога. Наряду с высочайшей техникой, которую он проде­монстрировал на пути к золотой медали, Кога поразил еще и тем, что по окончании финального поединка, в сопровождении хрупкой девушки, выполняющей функции судьи при участниках, чемпион мира плакал, вытирая набегавшие слезы рукавом кимоно. Это была реакция человека, отдавшего все силы, физические и нравствен­ные, борьбе. Обычные человеческие эмоции, которые естественны и привычны для других видов спорта, применительно к дзюдо в концепции Дзигоро Кано выглядят не совсем уместно.

Программа Кодокана, который ныне располагается на улице Косуга в районе Буки-нье и представляет собой семиэтажное здание с самым большим в мире додзе (1000 кв.м), с пятью малыми и средним залами, где одновременно могут заниматься не­сколько сот человек, с собственным научно-исследовательским институтом, включает и несколько комплексов боевых приемов и самозащиты для мужчин и женщин. Теория различает 10 способов атаки (кобо-ити), когда противник: 1) намерен ступить вперед; 2) намерен ступить назад; 3) пытается отойти влево или вправо; 4) намерен <войти в прием>, который он хочет провести; 5) напряжен и жестко зафиксирован; 6) двигается хаотически и поспешно, движения опережают мысли; 7) начал выполнение приема; 8) попытался применить прием, но это ему не удалось, или же когда он изменил свое намерение; 9) поняв невозможность проведения приема, пытается вернуться в первоначальное положение; 10) вернулся в первоначальное положение. Много бросков основываются на непроизвольной реакции брошенного, заключающейся в нескоординированном движении. Следует подчеркнуть, что в этом искусстве можно достичь высокого технического уровня, делающего возможность падения без каких-либо последствий. Существует 3 раздела техники дзюдо — нагэ-вадза — техника бросков, катамэ-вадза — техника удержания, болевых приемов и удушений на земле и атэми-вадза — техника ударов в уязвимые точки человеческого тела, что же касается отдельных приемов, то можно сказать, что их неисчислимое количество. Эти виды техники отрабатываются в виде рандори — учебных схваток и ката — фиксированных парных форм, причем отдельные приемы представляют собой очень сложные действия. Если проанализи-ровать и обобщить все эти технические приемы, разделяемые на множество видов и имеющие множество вариантов, мы поймем, что во всех них используются единые базовые действия (кихон доса). В качестве таких основ обычно указывают на: 1) сисэй (позиция, положение тела) и кумиката (классическая техника захвата); 2) синтай (передвижения вперед и назад) и тай-сабаки (повороты, развороты); 3) тикара-но схо (способы ис-пользования силы); 4) кудзуси (выведения из равновесия); 5) цу-кури (подготовка приема) и какэ (проведение приема); 6) укэми (приемы самостраховки) и др. В любом виде спорта подчеркивается важность основ. Осо-бенно большое внимание основам традиционно уделялось в дзюдо, кэндо и других видах спорта, которые издревле существовали в Японии в виде воинских искусств. В связи с этим в на-чале изучения дзюдо считалось необходимым, прежде всего, выработать соответствующий образ мыслей, настрой (кокоро-гамаэ), и наставники не передавали ученикам никаких технических приемов до полного овладения ими основами техники. Величественное здание, видимое глазу, возводится после завершения работ над созданием фундамента, который невидим. Точно также и в дзюдо следует строить правильную технику на прочном фундаменте основ. Если не заложить этот фундамент, то, сколько бы сил ты ни приложил, большей частью потратишь их зря и не добьешься ожидаемого результата, трудно будет до-биться больших успехов. Изучающий дзюдо сначала должен хорошо понять важность основ, затем приложить силы для овладения ими, а после усовершенствования своей техники постоянно возвращаться к их отработке.

Олимпийский статус спортивного раздела оттенил прикладной аспект этого изна­чально боевого вида единоборства. Мало кто знает, что служащие органов охраны правопорядка Бельгии, Германии, Голландии, Франции в обязательном порядке изучают дзюдо-ханми, технику традиционного дзюдо, которую неспециалисту крайне сложно отличить от джиу-джитсу. Эта ветвь дзюдо существует самостоятельно и резко отличается от Кодокан-дзюдо. Но и здесь, несмотря на то, что эта система, изобилующая ударными действиями, включающая работу с классическим оружием, весьма эффективна в реальной обстановке, нельзя не заметить влияния благородных идей Дзигорс Кано — реформатора джиу-джитсу. Запрещенными являются болевые воздействия на суставы пальцев, глаза, рот и нос, удушающие приемы разрешается проводить только при помощи одежды. Расширение географии дзюдо привело в итоге к проведению мирового чемпионата который состоялся в 1956 году, естественно, на родине этой популярной борьбы. Второй чемпионат мира состоялся через два года также в Японии. Соревнования проводились без деления участников по весовым категориям. Сильнейшими стали хозяева Сёдзр Нацуи и Кодзи Сонэ. После трехгодичного перерыва в Париже в 1961 году состоялся II чемпионат мира, который закончился сенсацией: золотую медаль завоевал голландец Антон Хеесинк, выигравший в финале у Сонэ. Эта первая неудача родоначальников дзюдо вынудила японцев ввести весовые категории. На чемпионате мира 1965 года их было четыре, на последующих — уже пять весовых категорий: до 63 кг, до70 кг, до 80 кг до 93 кг и свыше 93 кг. Затем число весовых категорий было увеличено до семи и у мужчин, и у женщин: соответственно до 60, до 65, до 71, до 78, до 86, до 95, свыше 95 кг и до 48, до 52, до 56, до 61, до 66, до 72 и свыше 72 кг.